Я разжал пальцы — уронил жевательные резинки обратно на кровать. Потому что сообразил: «Педро» — действительно великолепный презент для нынешней детворы (Серёжа Лукин, должно быть, думал примерно также, раз осчастливил меня подобным подарком). Усомнился, найду лучший способ поздравить приятелей с Новым годом. Я тут же разложил разноцветные «ириски» на кучки. Прикинул: ни о ком ли не забыл. Выдул большой пузырь — тот лопнул и прилип к моему подбородку. Мысленно перечислил представителей своего отряда: «Вовчик, Паша, Валера, Зоя и Света». На долю каждого выходило примерно по двадцать жевательных резинок — по нынешним детским мерка, невероятное богатство. Прикинул, не угостить ли и самбистов из «третьей» группы. Но отказался от этой идеи: уж очень сильно уменьшились бы лежавшие сейчас на покрывале кучки. «Наде и папе по две штуки оставлю, — подумал я. — Пусть старички тоже порадуются».
Вечером, после тренировки я застал в Надиной квартире гостя. Шагнул через порог — меня встретила не Мишина мама (как обычно) и даже не Виктор Егорович (как бывало). В прихожую, где я стряхивал с себя тяжёлую зимнюю одежду, вышел Вовчик. Я повесил на крючок пальто и пристально взглянул на конопатое лицо. Отметил, что рыжий не улыбался; он не осыпал меня сходу тысячей слов. Мальчик тоскливо вздохнул и нерешительно поздоровался (хотя мы с ним сегодня уже виделись: и утром, и после школы, и у Солнцевых). Я хмыкнул от удивления. Придвинул к стене небрежно очищенные от снега ботинки. Рассматривал Вовчика — мои брови приподнимались всё выше. Понял: меня удивил не сам факт приветствия. А то, с какой неуверенностью и с каким печальным видом мальчик его озвучил. И это Вовчик — ребёнок, который всегда и везде источал бурную энергию и уверенность в себе (часто переходящую в самоуверенность).
— Что стряслось? — спросил я.
Вовчик пожал плечами.
Из гостиной вышла Надежда Сергеевна, застыла позади рыжего гостя.
— Мишутка, Вова дожидался тебя, — сказала Иванова. — Точнее, твоего разрешения взять у меня деньги.
Ещё выше мои брови приподняться уже не смогли.
— Какие деньги? — переспросил я.
Вовчик то ли вздохнул, то ли застонал. И скороговоркой объяснил мне цель своего визита. Он пришёл… чтобы договориться с Надеждой Сергеевной о пошиве «сумки, как у Зойки» — для своей «дамы сердца». Рыжий напомнил, что у Зотовой в январе будет день рождения. Сказал: Света пожелала получить в подарок от своего «рыцаря» сумочку от «Christian Dior» (школьники упрямо не называли Надино творение рюкзаком). Девочка уже сообразила, что я не покупал этот рюкзак. Она отправила Вовчика договориться о пошиве сумки напрямую с Мишиной мамой (в обход меня). Велела проделать этот манёвр сегодня, пока я занимался самбо в «Ленинском». Я едва сдержал улыбку: представил, как Зотова уговаривала мальчика — небось, и за руку его подержала, и улыбкой осчастливила, и даже в щёку поцеловала (благословила на подвиг). Конопатый «рыцарь» послушался «даму сердца». И даже побеседовал на тему рюкзака с Надеждой Сергеевной.
— Но я… это… ещё тебя, Миха, решил спросить, — сказал Вовчик.
Он посмотрел мне в глаза.
От его взгляда у меня тоскливо сжалось сердце.
— Если ты, Миха, скажешь, что нельзя — подарю ей чё-то другое, — заявил мальчик.
Он зажмурил глаза — будто ждал, что я ударю его по лицу.
— А моя мама тебе что ответила?
— Да пошью я ещё один рюкзак! — сказала Надя. — Не проблема! Было бы из чего.
Вовчик шмыгнул носом.
— Ты объяснила ему, что для этого нужно? — спросил я.
Надежда Сергеевна кивнула, погладила Вовчика по затылку.
— Объяснила, — сказала Надя. — И предложила дать денег, чтобы он уже завтра купил эти сумки. Нужно начинать работу сразу после праздника, чтобы пошить рюкзак до Светиного дня рождения.
Иванова положила руки на плечи рыжего мальчика.
— Вот только Вова их не взял, — пожаловалась она. — Сказал: сперва получит на это твоё разрешение.
Вовчик снова вздохнул.
— Миха… можно? — спросил он. — Я вам всё отдам — до копейки! Клянусь!
Рыжий вытянулся по струнке.
— А если не смогу… — сказал он. — То никогда не стану пионером! Вот увидишь!
После слов Вовчика я не улыбнуться — нахмурился.
Произнёс:
— Ну, если так…
Кивнул.
— Тогда ладно, — сказал я.
Глаза на конопатом лице радостно блеснули.
Надежда Сергеевна тоже улыбнулась, словно это ей я адресовал своё разрешение.
— Пусть и у Зотовой будет такой же рюкзак, — сказал я. — Надеюсь, девчонки из-за этого не поссорятся.
Хмыкнул.
— Ты знаешь, где продаются сумки?
— Ага.
— Я объяснила.
— Ну, и прекрасно, — сказал я. — Тебе понадобятся семнадцать рублей и пятьдесят восемь копеек. Возьмём их у моей мамы, раз она сама предложила. Завтра вместе с тобой схожу в магазин. Чтобы ты ничего не перепутал.
Я покачал указательным пальцем — будто пригрозил.
И добавил:
— Только купим сумки другого цвета! Не бежевого. Чтобы девчонки различали рюкзаки.
— Ага, — повторил Вовчик.
Он кивнул.
И тут же воскликнул:
— Миха! Тётя Надя! Спасибо!
Рыжий резко развернулся и стиснул в объятиях взвизгнувшую от неожиданности Иванову.
В пятницу, я вместе с Вовчиком отправился в «Универмаг» (не рискнул отпустить парня с деньгами одного: побоялся, как бы моё «видение» не стало реальностью до Нового года, а не после). Купили там две сумки с логотипом олимпиады — бордового цвета (расцветку будущего рюкзака выбрал Вовчик). А уже вечером мальчик явился к нам с новым вопросом. Он показал Надежде Сергеевне вырезку из газеты с рисунком (две чёрные боксёрские перчатки). И поинтересовался: сможет ли Надя вышить такую же «картинку» на «рубашке».
— Токо не там, где «Адидас», — уточнил он. — С другой стороны. Но и «Адидас» тоже надо!
Мишина мама заявила, что рисунок простой; заверила: сделать такой для неё не составит большого труда.
— Дорого будет? — спросил Вовчик.
Я посмотрел на Надю.
Иванова пожала плечами.
— Ничего сложного, — сказала она. — От силы: четверть часа работы.
— А если таких рубашек будет восемнадцать штук? — сказал Вовчик.
— Ого! — сказала Надя.
— Тогда мы сделаем скидку за объём заказа, — ответил я. — Тенниски будут стоить не двадцать, а девятнадцать рублей.
Рыжий нахмурился, заглянул мне в глаза.
— А мой рубль? — спросил он.
— Всё, как всегда, — сказал я. — За каждую тенниску получишь обычные комиссионные.
Мальчик улыбнулся.
— Получится ровно восемнадцать рублей! — сказал он. — Хватит, чтобы вернуть все деньги за сумки!
Рыжий победно вскинул руки.
«Получится триста сорок два рубля, — подумал я. — Серьёзная сумма — не мелочь на школьные обеды. Похоже, в том моём „видении“ Вовчика убили именно из-за этих денег».
Глава 10
Подготовка к Новому году напомнила мне поездки на рыбалку (не на рыбную ферму — на «дикие» озёра в карельской тайге). Чтобы отыскать «рыбное место» приходилось много ездить и ходить (а потом ещё и ждать). Потому что (как оказалось) майонез в советских магазинах редко соседствовал с зелёным горошком (их не «выкидывали» одновременно). А селёдка и яйца почти всегда продавались в разных магазинах (где стояли бочки с селёдкой, там обязательно «только-только разобрали» куриные яйца) — да ещё и не рядом с домом. Поиски консервных банок с прибалтийскими шпротами так и вовсе показались сродни «охоте» за трофейной щукой (трофей мне не дался: по просьбе Нади я сходил «на поклон» к Елизавете Павловне — та великодушно «выдала» мне три банки из собственных солидных запасов). Но найти нужные продукты — ещё полбеды. Приходилось отстаивать за ними немаленькие очереди (которые ближе к тридцать первому декабря становились всё длиннее).
Чего я только ни наслушался, пока проводил время в душных помещениях, в толпе советских граждан. Узнал, что в колбасу стали добавлять туалетную бумагу («ещё при Андропове»), что сливочное масло теперь производят из нефти, и что в пиво насыпают стиральный порошок (для образования хорошей пены). Услышал: в «магазинском» пирожке «знакомая знакомой» нашла лапку крысы (другая — крысиный хвост). Пропахший табачным дымом пенсионер просветил меня, что пачка сигарет «Космос» состояла из маленьких квадратиков с цифрами, и если собрать те квадраты «по порядку» и предъявить «где надо» — выдадут блок сигарет («по непроверенным данным» — велосипед). А маленькая женщина со строгим лицом (в очереди за майонезом) пересказала нам услышанную от соседки «абсолютно правдивую» историю о том, что в Первомайском районе перевернулась бочка с квасом — жидкость из неё вытекла и на дне «все увидели» «целую кучу» живых опарышей.