Отряд построился в шеренгу.

Я вытряхнул из сандалий камешки. Одернул халат.

Вар Брен подкрутил усы. Оглянулся на судейскую ложу (золотой стул там всё ещё пустовал). И скомандовал Первому взобраться по ступеням к толстяку.

Что тот и сделал.

Глашатай обменялся с нашим огоньком парой фраз. Усмехнулся. Поднёс к губам артефакт.

— Сиеры и сиериты! — закричал он. — Вот и первый представитель последнего участника Битвы Огней — клана Лизран. Представляю вам воплощение силы и дикости, а также самую большую мишень в составе отряда красных по прозвищу Гора! Не жалейте свои глотки, сиеры и сиериты! Ведь он пришел сюда, чтобы убивать и умереть! Чтобы подарить вам зрелище!! Поприветствуйте его!! Перед вами — Гора!!

Толстяк замолчал, дожидаясь, когда поутихнет рев голосов на трибунах Арены.

— Говнюк, — едва слышно прокомментировал слова глашатая Гор.

— Это Гора, сиеры и сиериты! — продолжил толстяк. — Если кто-то из вас всё же наберется смелости ставить на представителя клана Лизран, то почему бы не на него?! Почему бы не поставить на Гору?! Чтобы заработать огромную гору денег!! Ведь если он победит — тот, кто поставил на него медяк, получит золотой! Или целую гору медяков!! Это Гора, сиеры и сиериты!

Глашатай убрал от лица артефакт, что-то шепнул Первому.

Тот неуклюже поклонился зрителям, помахал им рукой. Под оглушительные крики и свист вернулся на своё место в строю. Шар над его головой стал уменьшаться, пока совсем не исчез.

— А теперь встречайте следующего участника!..

Дожидаясь своей очереди идти к толстяку, я рассматривал зрителей. Заметил, что те делятся на три примерно однородные группы. «Однородные» — одно из тех слов, что я встречал в книге о Линуре. Здесь оно вспомнилось очень кстати.

Люди, что сидели на нижних рядах (прятались в тени навесов), вполне соответствовали моему представлению о жителях имперской столицы. В их одеждах преобладали белые, серебристые и золотые цвета. Они что-то жевали, пили из блестящих бокалов, переговаривались с соседями. Изредка, словно нехотя, поглядывали на нас. Но основную часть времени все же уделяли еде и своим собеседникам.

Выше, отделённые от нижних ярусов каменной стеной — ряды, где люди располагались ближе друг к другу, но не в тесноте. Темных цветов в их одеждах больше, чем у тех, кто внизу, золотого и серебряного я не увидел. Эта часть зрителей активно реагировала на слова глашатая. Это они топали и свистели, тыкали в нас пальцами и истерично хохотали, когда глашатай испускал очередную шутку. И именно они, люди со среднего яруса, были самой многочисленной частью зрителей.

Тех, кто стоял вверху тоже немало (именно стоял, опираясь о каменные перила — не сидел). Глядя на них я вспомнил выражение Гора — «работяги». Такими я их себе и представлял: пестрой потрёпанной толпой. Они тоже махали руками. Гул, что они издавали, сливался с голосами людей из среднего яруса, превращаясь в оглушительный рёв.

К тому времени, когда пришла моя очередь подниматься к толстяку, от шума у меня разболелась голова. Но я продолжал удерживать на лице маску спокойствия.

Взобрался по скрипучим ступеням.

Глашатай повернулся ко мне и спросил:

— Имя?

— Везунчик.

— Сиеры и сиериты! Вам сказочно повезло! Сегодня! Сейчас! У вас появился шанс разбогатеть! Да, да! Воспользуйтесь этой возможностью! Сделаете ставку на этого участника! Именно на него! И непременно озолотитесь! Почему, спросите вы? А потому что его имя — Везунчик!! Поприветствуйте его, сиеры и сиериты!

Я заметил, что слова толстяка привлекли внимание даже зрителей с нижнего яруса. Многие из них прервали беседы и со смесью интереса и презрения на лицах осмотрели меня с ног до головы. Их интерес не укрылся от толстяка.

— Сиеры и сиериты! Запомните этот день! И эту Битву Огней! Почему, спросите вы?! Ну а когда еще вы сможете заранее узнать победителя?! Только сейчас! Ведь что необходимо для победы в нашем турнире? Сила? Смелость? Ловкость? Умение быстрей других зажигать огонь? Да! Всё это важно! Но главное всё же… что? Правильно! Везение! А у кого оно есть, если не у Везунчика?! Развязывайте кошельки, сиеры и сиериты! Делайте ставки! Ведь кто ещё подарит вам везение, если не Везунчик?!!

Глашатай повернулся ко мне и сказал:

— Поприветствуй зрителей, боец. Поклонись им.

— Можно я им кое-что скажу? — спросил я. — В эту штуку.

Показал на артефакт.

Толстяк на миг растерялся. Но тут же улыбнулся и сказал:

— А давай!

Обратился к трибунам:

— Сиеры и сиериты! Внимание! Будущий чемпион Битвы Огней хочет сказать вам приветственную речь! Такого у нас ещё не было! Тишину, пожалуйста!

Поднёс мне к лицу артефакт.

— Старайся говорить в это отверстие, — прошептал толстяк.

Чтобы последовать его совету, мне пришлось наклонить голову.

— Только трусы и подлецы могут радоваться чужим смертям, — сказал я. — Такие, как вы. Я вас презираю. И хочу, чтобы вы об этом знали.

Когда я поднял голову, увидел, что золотой стул на судейской трибуне занят (я стоял к ней лицом). С него на меня смотрел смуглый темноволосый мужчина. Широкоплечий, с гладко выбритыми щеками. Он ухмылялся.

Мгновение мы с ним смотрели друг другу в глаза.

А потом я отвернулся и направился к своему отряду.

— Это был Везунчик, сиеры и сиериты! — закричал глашатай. — Он нас ненавидит! Вы слышали это?! Ну что ж, тем с большим удовольствием мы будем следить за его поединками! И когда его поджарят — вспомните его слова! И порадуйтесь его поражению!

Свист, вопли и грохот обрушились на меня со всех сторон, словно желая втоптать в песок. Я приподнял подбородок. Представил, как ко лбу прикасается пёрышко.

Мой огненный шар погас.

— Ты что творишь, гадёныш?! — прорычал вар Брен.

Я встал в строй.

Заметил улыбку на лице Гора.

— Вспышка, не смей ничего говорить зрителям! — сказал ему командир.

Я услышал слова глашатая:

— А мы встречаем нового участника! …

С Арены мы вернулись в свою тёмную тесную комнату, куда утром прибыли через портал из лагеря огоньков. Бойцы отряда выглядели уставшими, словно уже успели провести по нескольку боёв. Не дожидаясь приказа командира, уселись на лавки. Кто-то даже прилёг — кто успел первым занять свободное место.

— Ждите, — в который раз за сегодня велел вар Брен.

Ушел.

Но вскоре вернулся в сопровождении двух неряшливо одетых людей. Те тащили за собой тележку с бочкой. Они установили бочку у порога комнаты, положили сверху нее ковш — деревянный, с длинной ручкой.

Я уловил запах воды.

Понял, что давно уже ощущаю жажду. Встал и первым направился к бочке.

— Времени у вас полно, — сказал командир. — Кто хочет, может вздремнуть. Ваши бои начнутся ближе к вечеру. Я приду к вам до них, дам инструкции. Скоро вам принесут еду. Так что от голода не подохните. Да, и никуда не выходите из комнаты! Ясно?

Мы подтвердили, что услышали его.

— Замечательно, — сказа вар Брен. — Первым на Арену пойдет Гора. Понял?

— Понял, командир вар Брен!

— Молодец. После него будете выходить на бои в том порядке, в каком стоите в строю. Это пока. Кто и когда пойдет на второй поединок — скажу позже. Если, конечно, пойдёт. Очень надеюсь, что вы меня не подведёте: не подохнете все сразу. И до второго боя доживёт хоть один из вас.

Глава 15

Прежде чем Первый пошел на Арену, мы все пожелали ему удачи. Даже я. Седьмая бросилась ему на шею, пустила слезу.

Мне сразу вспомнилась Двадцатая. Она бы тоже провожала меня со слезами?

Здоровяк нервничал. Но пытался изображать смельчака, шутил. А мы фальшиво восторгались его смелостью, подбадривали, заставляли себя улыбаться несмешным шуткам. Впрочем, нам сейчас любые шутки показались бы несмешными.