Сиер кит Мулон, хитро сощурился.

— Вижу, что озадачил вас, молодой человек, — сказал он. — Добавлю: не помню ни одного случая, чтобы разрешение на посещение хранилища получали маги, не прошедшие полный курс обучения в нашей Академии. Так что ученикам, а тем более первого года обучения, получить в него доступ почти невозможно. Хотя вы можете попытаться… воспользоваться связями. Но я могу предложить вам, сиер кит Ятош, иной вариант. Ведь вас, как понимаю, интересуют тексты?

— Да, сиер вар Жунор, — сказал я. — Каждый раз, когда создаю плетения букв, пытаюсь понять: неужели при помощи этих конструкций можно просто передавать информацию? И что будет, если страницу текста изобразить в виде магических плетений.

— Вот последнее я бы вам не советовал делать.

— Почему?

— Потому что любая допущенная вами оплошность сможет привести к катастрофе. Сами это поймёте, когда приступите к плетению связок букв. Не пытайтесь воспроизводить повествования на божественном языке хотя бы до тех пор, пока не научитесь без ошибок создавать отдельные слова. Пообещайте мне это.

— Ладно, — сказал я. — С тем набором букв, что знаю, о создании слов и уж тем более о воспроизведении магических конструкций текстов рано даже мечтать.

— Всё придёт, со временем, — сказал сиер вар Жунор. — А в вашем случае, я не сомневаюсь, к плетению слов и фраз можно будет приступить уже в начале следующего учебного года. Ну а пока… Как я уже говорил, молодой человек, кое-что полезное я всё же вынес из интересующего вас хранилища, пусть и в виде копий. Это как раз то, что интересует вас — тексты. И я бы мог поделиться с вами этими ценнейшими репликами. Но только при одном условии.

— При каком, сиер вар Жунор?

— Я сделаю это не раньше, чем вы сдадите мне экзамен по знанию основного магического алфавита. Того самого, что комиссия из преподавателей обычно принимает у учеников, завершивших третий год обучения. Кому-то моё условие показалось бы чрезмерным. Но я уверен, что вы, сиер кит Ятош, выполните его уже в ближайшие месяцы. Я прав? Или ошибаюсь?

— Очень бы хотел, чтобы ваш прогноз сбылся, сиер вар Жунор, — сказал я. — Буду очень стараться. Спасибо за лестные слова. И за предложение. Оно станет ещё одним стимулом для усердной учёбы.

— Не за что, молодой человек, — сказал сиер кит Мулон. — Когда-то сам мечтал подержать в руках заветные тексты. Рад, что среди учащихся нашелся человек, понимающий их важность и ценность. Желаю вам успехов, сиер кит Ятош. И не смею больше задерживать.

Разговор с учителем я пересказал дяде. Поговорил с тем после завтрака в начале выходного дня, в лаборатории. Вчера едва уговорил сиера Нилрана перенести процедуру измерения моего резерва маны на утро, чтобы оставить мне возможность вечером поупражняться с плетениями. Дядя согласился. Сегодня снова перекачал в кристаллы мою магическую энергию и отметил, что той не стало больше: всё те же семь с хвостиком карцев.

Для меня это не стало открытием. Чувствовал, что маны в резерве не прибавилось. А та энергия, что являлась частью олмера, оставалась недоступной. Хотя к присутствию олмера я уже привык. Тот перестал изводить меня болью. Теперь я вспоминал о нём лишь по утрам, когда слишком быстро уставал во время тренировочных боёв с Нормой.

Сиер Нилран похвалил меня за информацию о том, где искать утерянный архив его клана. Признал, что задача оказалась сложнее, чем он предполагал. И что придётся отложить её до лучших времён. Сейчас не до старых архивов: под вопросом существование самого клана. Тилья говорила, что кит Сиоль снова обратились к Тайному клану теперь уже с улучшенным предложением (детали не уточнила). Но те и в этот раз отказали в помощи.

Мой выходной мы с Тильей решили посвятить прогулкам по городу. К такому решению нас не первый день склонял Исон. Они с Белиной заехали за нами в полдень. С его разрешения Тилья воспользовалась для выхода в люди халатом с эмблемой клана Шемани. Прикрыла лицо полумаской. Ей всё ещё казалось, что за нами могут следить шпионы Карцев. Не стал с ней спорить: сам подозревал, что кит Рилок не успокоились.

Отобедали мы в знакомой ресторации. В той самой, куда дважды наведывались после посещения Императорского сада. Вот только теперь получилось наоборот: в сад мы явились после того, как насладились кулинарными изысками.

Бродили по аллеям Императорского сада, болтали о всякой ерунде. Особенно изгалялись в красноречии Исон и Белина. Но если первый стремился развлечь разговором и нас, и свою подругу, то целями пропитанных непристойными намёками и колкостями речей Белины служили исключительно мы с Тильей.

Тилья то и дело сжимала мой локоть, взглядом призывала успокоиться. Видела, что слова сиеры вар Вега задевают меня. Я тут же вспоминал её уроки, возвращал на лицо маску скучающего добродушия.

Нашу прогулку прервал отыскавший Исона гонец. Мужчина соскочил с лошади, о чём-то шепнул кит Шемани, заставив того поморщить лицо. Вар Нойс сообщил нам, что его срочно требует к себе отец.

Такой поворот событий меня совсем не расстроил: компания Белины утомила. Уж слишком мало внимания сиера вар Вега уделяла Исону и слишком много нам с Тильей. С удовольствием вернулся домой пораньше, потратил вечер на изучение новых плетений.

А на следующий день явился к воротам Академии и обнаружил, что около них меня дожидается сиера кит Марен. Белина схватила меня под руку, набросилась с расспросами. Понял из её слов, что кит Шемани собирался навестить её вчера вечером, но обещание не выполнил. И даже не прислал записку с извинениями, что, по мнению сиеры вар Вега, Исон просто обязан был сделать.

Я в ответ лишь развёл руками.

Мог бы высказать десятки предположений, почему кит Шемани не явился разделить ложе со своей новой подругой. Но не стал: уверен, Белине они тоже приходили на ум.

На протяжении всего пути до главного здания Академии слушал жалобы и возмущённые возгласы сиеры вар Вега. И думал: не дерзнуть ли снова, не попытаться ли освоить за вечер три буквы? В прошлый раз не вышло. Но винил я в этом не себя, а олмера.

Чувствовал себя сегодня превосходно.

Так может не три, а четыре?

Меня разбудили громкие голоса и топот шагов за дверью комнаты.

Я приподнял голову, прислушался. Различил густой бас сиера Нилрана, сочный баритон деда. Причём последний приближался.

Посмотрел за окно. Темно, признаков рассвета на небе не заметил. Взглянул на Тилью. Та спала. Посапывала, морщила нос.

В комнату ворвался дед.

Небрежно одетый, непричёсанный, взволнованный. Сам на себя не похожий: не безразличный ко всему старик — готовый к бою матёрый зверь. Таким я его ещё не видел.

Сиер вар Фелтин замер. Огляделся. Отыскал меня взглядом.

Морщина на его лбу разгладилась. Не объяснив причину вторжения, сиер Михал развернулся и выбежал за порог. Оставил дверь в комнату приоткрытой.

Я не позволил себе долго размышлять и удивляться. Убрал с себя руку Тильи, бесшумно соскочил с кровати. Натянул штаны.

Рука потянулась к висевшему у изголовья клинку. Но я отдёрнул её. Мысль о том, чтобы последовать за дедом с оружием в руках, показалась мне… неправильной.

Выскользнул из комнаты. Оглянулся на Тилью. Та лежала неподвижно — не разбудил.

Прикрыл дверь, поспешил к парадному входу — туда, откуда доносился голос сиера Нилрана вар Торона.

В коридорах дома горел яркий свет, заставлял жмуриться. По пути я встретил три пары рабов-слуг — шумных, суетливых. Те несли на руках тела наших охранников.

— В мою лабораторию их! — кричал сиер Нилран. — Кладите там на пол. И не переверните ничего!

Я увидел дядю в сенях — босого, без халата, с воспалёнными от недосыпа глазами. Тот давал распоряжения очередной паре рабов, заносившей в дом бесчувственного охранника. От рабов пахло потом, от дяди — дымом чиманы.